-А по-поводу синдрома третьекурсника могу сказать следующее: есть те состояния которые я переживаю, скажем – симптоматика, и есть описание аналогий в литературных источниках данных с формулировкой названия. Таким образом я знаю как правильно называется то,с чем я живу. Но мне необходимо знать, как можно корректировать это. Изменить это. И возможно ли это в принципе. Я думаю, что достаточно могу объективно посмотреть на себя, отстраняясь от переживаний и давая четкую оценку и характеристику тому, что со мной происходит.
— Так значит, ты отрицаешь синдром третьекурсника…- задумчиво произнесла Татьяна.
— Однозначно. Да и, кроме того, куда мне до студента-медика да еще и третьекурсника. Наш курс сейчас второй.
— Так, Лека, у меня есть предложение, подкупающее своей новизной. Давай, хотя бы ненадолго, прекратим обсуждения и прения. Признаться честно, то, что ты рассказала лично для меня очень интересно. Однако же необходимо все-таки заняться процессом облачения, в какие уже-нибудь одежды.
С этими словами Татьяна открыла шкафчик для одежды, который находился в углу комнаты рядом с входной дверью. Ее поиски затянулись довольно таки продолжительное время. То извлекаемые из шкафчика джинсы были не той длины, а кофточка не соответствовала оттенку джинсов. Иной же наряд повергал Татьяну в уныние, поскольку не соответствовал общему настроению и предназначению. Довольно таки приличную юбку она отвергла из тех соображений, что такое событие как поиск хипанов обязан проходить в соответствующем образе. Дабы при встрече с вышеуказанными представителями человеческой общности максимально попытаться присоединится к этой среде. В конце концов, выбор был сделан. Все умеренно и соответственно назначению: облегающие голубые джинсы, которым удлинили низ, откатив край штанин (надеюсь, что выразилась верно) и фиолетового цвета нежная кофточка.
— Ну вот, я почти готова к дальнейшему нашему передвижению по пути поиска смысла жизни и новых миров. – Татьяна имела весьма замечательный представительный вид.
Лека вздохнула и одела свои обычные черные джинсы и длинный коричневый свитер. Все намного проще и быстрее. У зеркала она задержалась лишь вследствие необходимости соответствия приличию.
3.
Спустя некоторое время девушки передвигались по городскому бульвару, радуясь теплому осеннему дню. И так как это было в начале сентября, деревья радостно шелестели в теплом ветре слегка желтоватой листвой. По проезжей части мчались немногочисленные машины, дополняя урбанистический стиль городского пейзажа. Это был выходной день и понятно, что большинство городского населения предпочитало отдых, и хотя бы в первой половине дня город выглядел немного пустым. Хотя опять-таки (про себя заметила Лека, снова вспоминая Эйнштейна) все в мире относительно. И эта полунаполненность городских улиц повод органичнее влиться в атмосферу выходного дня.
Архитектура в этой части города была в стиле 50-ых годов ХХ века. Многоэтажные дома высотой этажей в пять располагались по обе стороны проспекта. В центре города возвышались административные постройки. Здесь же недалеко находился городской парк.
Леке этот парк всегда был знакомым и по-доброму близким. В детстве она часто бывала тут с родителями. Особенно удивительное впечатление на нее производил памятник знаменитому летчику, который расположился сразу при входе в парк. Сильная решительная натура героя вся выражала движение вперед. Его образ был представлен идущим навстречу холодному ветру. И вот с детства Леку восхищали его меховые унты. Всегда она удивлялась такому необычному виду героя прошлой эпохи покорения воздушного пространства.
-Лека, посмотри. Это же сам Валерий Чкалов встречает нас у входа. Я знаю, ты способна разделить со мной мой восторг,- радостно защебетала Татьяна.
— Позволь мне сейчас заметить, с моей точки зрения, необоснованный восторг.
— Лека-Лека, где твое чувство юмора и хорошее настроение? Ты просто обязана все это со мной разделить. Нет, лучше даже сказать: присоединиться к моей радости.
-Таня, ты знаешь, я к памятникам отношусь серьезно.- Лека, остановившись у пьедестала подняла голову вверх и попыталась взглядом охватить всю фигуру. При этом Татьяна обратила внимание на тот факт, как изменилось при этом выражение лица ее: широко распахнутые глаза спокойно и ровно были обращены к гранитной фигуре, губы слегка поджались, застыв в напряжении. Лека всматривалась в черты лица каменного человека. В какой-то миг что-то торжественное промелькнуло в ее взгляде, что-то может быть даже непонятное, но возвышенное, совершенно чуждое живому человеку. Словно Лека отразила гранитное лицо.
Глядя на подругу, Татьяна вдруг вспомнила Лекин рассказ о Марке Аврелии, и о том какие монументы воздвижены в Риме в честь этого древнеримского императора и философа.
— Лека. Еще немного и я подумаю, что ты сейчас превратишься в нечто подобное этому памятнику. Или же – нет! Другому памятнику. Монументу Марка Аврелия.