Глава 1. О философии и Марке Аврелии

— Ладно, попытаюсь тебе объяснить. Но то, что я тебе сейчас скажу, может показаться тебе странным. Дело в том, что там ЕДА.

— Ну, вот и хорошо.

— Не для всех.

— Лека, ты говоришь таким настораживающим голосом. Это твой стиль юмора? Ну тогда хоть предупреди, когда смеяться надо.

— Из того, что Света с Надей приготовили да Ксюхиных пирогов мне только редиску да огурцы можно спокойно употребить.

-Послушай, я понимаю, что ты не образец истощенности (что впрочем, не суть важно). Но если в этом все дело, то какая разница. К тебе все относятся просто как к человеку – и насколько я поняла очень даже веселому и компанейскому. Хотя Ксюха мне говорила, что сейчас ты переживаешь не самые лучшие свои времена.

— Ты понимаешь, есть такой факт: ты подходишь к зеркалу и начинаешь тихо ненавидеть себя. И ненависть эта может испепелить всю тебя изнутри.

— И насколько это объективно.

— Именно так как ты услышала. Но вспоминая последние темы по философии, я могу сказать что зеркало – существует независимо от моего мироощущения и то, что оно показывает – это объективно. А вот то, что я чувствую, рассматривая свое изображение в зеркале – исключительно субъективно.

— Лека, но тогда возможно изменить или хотя бы попытаться изменить что- то в своих чувствах и восприятиях?

— А просто напросто попытаться изменить объективное, то, что отображается в зеркале. Вот я и пыталась. Г голодовка понятие относительное, но когда ты действительно это делаешь, да еще и спортом начинаешь активно заниматься, то печально осознавать, что вот наступает ужас. Ужас непреодолимого голода. Несмотря на правильно подобранное питание, несмотря на силу воли…. Несмотря даже на то, что из зазеркалья на тебя смотрит уже другой человек…. И единственным, что заполняет твое сознание, является только еда. СРЫВ. Боль в сердце от невозможности противостояния этому. Отчаяние – вот моя жизнь. Ненависть к себе, к своему изображению в зеркале. Это началось в 14 лет. Тогда я не ела около недели. Была только вода. Началась ужасная слабость, я с трудом поднималась на второй этаж. Затем – срыв. На тот момент для меня существовала только ЕДА. Все остальное просто не имело значения. С тех пор это стало единственной для меня формой существования. Между голодом и срывом. – Лека бесконечно глубоко вздохнула.

Тут поплавок на удочке начал дергаться и девчонки поймали первую рыбку. Совсем небольшую. Но и это уже было радостью.

Таня пыталась как раз удержать трепыхающегося в руках карася. Лека смотрела на неподвижный второй поплавок удочки.

— Лека, а можно тебе задать еще один вопрос?

— Судя по-твоему тону, я догадываюсь о чем ты будешь меня спрашивать. Это должно быть о недавних событиях? Насколько я понимаю о реанимации. «Я так больше не могу. — Это были главные слова. Бесконечная боль в сердце, ненависть к себе, отношение ко мне одногруппников (а оно явно не было доброжелательным), травля со стороны старосты. Последней каплей стало неразделенное чувство. Если ты действительно настаиваешь на подробностях, я могу сейчас попытаться вспомнить весь этот ужас…. Только, я хочу попытаться сейчас не думать об этом.

Если тебе интересно, я могу открыть тебе один интересный факт. Когда рассказываю о каких-либо событиях из своей жизни, я перемещаюсь в это время и в это событие и переживаю это снова и снова.

— Лека, я ни в коей мере не хотела бы, чтобы ты расстраивалась, тем более, сейчас. Ведь стоит только оглядеться вокруг, и ты почувствуешь, что все не так ужасно, как в твоем внутреннем мире. Посмотри на это звездное небо, на луну – ты можешь видеть всю эту красоту, можешь переживать счастье видеть это все. Счастье ощущать прохладу ночного нежного летнего ветра. Счастье слышать стрекотание ночных сверчков…. И радоваться всей этой красоте, что дарована Богом.

— Довольно странно слышать о Боге. Сейчас, в этот миг…. Где он был – твой Бог? В тот миг, когда внутри, в сердце все обрывалось, что связывало тебя с этим миром и ничего кроме отчаяния не оставалось. Но я перешагивала через это чувство и продолжала жить дальше. А потом чаша терпения была переполнена….. И был шаг. А точнее действие… Я знаю: лишать себя жизни это грех. Страшный грех. Неисправимый. Но являются ли эти все термины – Бог, грех – истинными. Или это всего лишь философские категории. И они просто используются в данный промежуток исторического времени на данной территории определенной цивилизацией.