— Это призыв к здравому смыслу и не более того, — быстро произнесла Татьяна, допивая чай и доставая из сумочки наушники.
Она подключила наушники к телефону, подскочила к Леке, поцеловала ее в обе щеки и отправилась в прихожую, чтобы поменять мохнатые фиолетовые тапочки на свои туфли на высоком тонком каблуке. И пока Татьяна улыбалась, Лека тихо радовалась за нее: « Наконец-то она начала улыбаться».
Когда легкая темно-коричневая куртка была одета, Татьяна повернулась к Леке и сказала.
— Лека, смотри не передумай. Я перезвоню и уточню твой маршрут передвижения, ясно?
— Вопросов нет абсолютно никаких. Давай, пока.
Тяжелая металлическая дверь закрылась за Татьяной и Лека осталась сама в доме.
— Вот уж точно день неожиданности. Было-было, но такого точно не было.- Похоже, что Татьяна научилась управлять Лекиными эмоциями и поведением. Или это у Леки вдруг разыгралась подозрительность. Так вот, собственно говоря, это первый необычайный факт. Второй столь же необычный факт сегодняшнего вечера – новость о Павле и тем более его телефонный звонок. «Воистину, не знаешь, что день грядущий нам готовит»… И почему ее так зацепил этот Ален Делон, будь он неладен. Лека знала про этого человека только то, что это был актер кино годов приблизительно 60-х. Единственное, что пришло ей в голову на этот счет, песня Наутилуса Помпилиуса. Вячеслав Бутусов в ней спел про то, что Ален Делон говорит по-французски. И то, что «она читала мир как роман, а он оказался повестью». Но поскольку Лека относилась к романтике с той точки зрения, что это слишком примитивно и в принципе не может быть допустимо, то она постаралась переключить свое внимание на вещи более реальные и приземленные. Где-то глубоко внутри появились слова о том, что жизнь намного практичнее и прозаичнее. Что неоднократно было доказано на практике. И, тем не менее, как каждый из представителей человеческой общности в течение всей своей жизни не прекращает верить в лучшее и надеяться на свершение самого сокровенного, так и Лека, вздохнув глубоко и шумно, решила, что достаточно будет посмотреть на то, что выйдет из встречи Павла и Татьяны, а затем делать уже какие-то выводы.
2.
Лека открыла дверь кабинета. Прошла внутрь. Холодный белый кафель в виде маленьких кирпичиков тогда необычайным образом вдруг поразил ее. Медицинские стеклянные шкафы. В центре кабинета располагался рабочий стол, с одной стороны которого находилось кожаное кресло с высокой спинкой, а с другой стороны – два стула, один напротив другого. На один из этих стульев Лека и присела. Правда перед этим сразу не могла определить: на каком из них лучше расположиться, и после приветствия поинтересовалась об этом у Человека, Который. Находился. По. Ту Сторону Рабочего Стола, в кожаном кресле с высокой спинкой.
Вероятно, этот человек помог бы ей справиться с этой проблемой. И если бы она считала иначе, то в этом кабинете она бы не оказалась.
Человек По Ту Сторону Рабочего Стола посмотрел на нее внимательным взглядом и предложил выбрать тот стул, который ей больше всего подходил. На его лице была доброжелательная улыбка, что немного успокоило Леку. Присаживаясь на стул, который находился с левой стороны и, ставя сумочку на противоположный стул, наконец-то произнесла приветственные слова.
— Добрый день, Олег Валентинович.
Голос ее был совершеннейшим образом неуверенный. И даже самой себе было неприятно это понимать.
Лека протянула карточку, в которой были заполнены все медицинские данные. Движение руки было неуверенным, видимо новая непривычная обстановка действовали таким образом, что она была дезориентирована на тот момент. Но по мере того, как Человек По Ту Сторону Рабочего Стола углубился в данные медицинской карточки Лека немного успокоилась.
— Как самочувствие на данный момент? – задал вопрос врач.
— Было относительно терпимо в течении почти что месяца, затем снова – срыв и начались приступы. За месяц было минус семь килограммов. И затем — срыв.
— Вы выполняли рекомендации нашего специалиста после индивидуальной психотерапии?
— Конечно же, выполняла, и сначала все шло просто замечательно. Но постепенно как-то так все стало снова усугубляться, голод был тяжело переносим. Практически постоянным. Я держалась столько, сколько могла. И это, несмотря на то, что еда была низкокалорийной, но по объемам и массе достаточной. И это меня более всего настораживает и угнетает.
— Становится понятным, что в данной ситуации возможно более углубленное рассмотрение причин срыва и приступов. В качестве рекомендации могу предложить психотерапевтический сеанс. Длительностью 7-8 часов. Вы должны определиться с необходимостью принятия для себя решения. — Кроме того, место проведения сеанса – другой город. Дорога по времени займет часов 6-7.