Постепенно Лека вернулась к левому приделу, где тем временем уже началась исповедь. Сначала исповедоваться шли дети, которых к тому времени в храме собралось довольно таки большое количество. Несмотря на то, что Лека пришла раньше многих остальных, кто теперь был на исповеди, она пропускала всех вперед. Чаще всего Лека теперь старалась вообще пропустить кого-нибудь вперед, уступить кому-нибудь место, вспоминая слова из Священного Писания о том, что всякий кто хочет быть первым – сделайся последним. Будь всем помощник. И еще Лека вспоминала, как Христос на Тайной вечере вымыл ноги и вытер их своим ученикам.
Да и собственно говоря, ей было еще и страшно. Как вообще такое можно начинать говорить. И, кроме того, Лека осознавала, что эта исповедь не только о ней самой и ее грехах. Придется говорить и о другом человеке… и это было тем, что останавливало ее.… Ведь это означало – подвести другого человека…
Постоянные колебания – исповедоваться или нет, промолчать или все-таки сказать. Это длилось около года…
Сердце отчаянно стучало, а мозг пытался решить, что же делать.
Тем временем Исповедь продолжалась, и Лека уже услышала, что к священнику обращаются «Отец Иоанн». По возрасту он был близок к отцу Иоанну в Благовещенском Храме.
Наконец, настала Лекина очередь.… С замиранием сердца она подошла к незнакомому священнику и начала сразу с самого главного. С того, ради чего она здесь и оказалась.
Слова давались ей тяжело…. И, тем не менее, она собралась с силами и смогла наконец-то все рассказать…
Отец Иоанн внимательно слушал Леку. В конце исповеди он задал вопрос: кается ли Лека в содеянном грехе? Лека ответила от всего сердца, что – кается. И это было истинной правдой. Наконец-то это было закончено…. Наконец-то – свобода от греха и чистая совесть…
Отец Иоанн еще раз внимательно посмотрел на Леку и задал ей еще один вопрос, который был для Леки полной неожиданностью – будет ли она в дальнейшем повторять это? Удивленным взглядом Лека посмотрела на священника и ответила: «Нет». Но священник снова повторил свой вопрос. Тот же самый. Лека снова подтвердила, что ее решение больше не совершать такой ужасный грех – твердое и верное. Только тогда отец Иоанн начал произносит над склоненной головой Леки слова разрешительной молитвы.
В тот момент, когда с ее головы отец Иоанн убрал епитрахиль, Лека почувствовала такое облегчение, словно с ее плеч наконец-то убрали тяжкий камень, и она может расправиться и дышать легко и свободно.
Лека немного отошла в сторону, чтобы собраться с мыслями и постараться выяснить у отца Иоанна ответы на все свои вопросы.
Отец Иоанн начал задавать Леке встречные вопросы о том, что ей известно о вере, о Православии. Какие молитвы она знает, какие книги читала. Лека указала рукой на свою сумку, в которой находится все то, что есть у нее – все иконы, вся литература. После этого отец Иоанн предложил Леке исповедоваться и Причащаться в монастыре – тем более, что здесь эти Таинства проводят – каждый день.
Лека была сейчас самым счастливым человеком. И именно сейчас стало ясно и понятно: свобода. Свобода от гнетущего и разрушающего тебя греха – это начало новой жизни.
После этого Лека молилась на молебне о здравии, а затем и на панихиде…
Лека взяла свои вещи и вышла из монастырского храма. В радостном и светлом настроении она направлялась по двору, всматриваясь в красоту, что невероятной волной ярких и свежих впечатлений, нахлынула на нее. Сердце ее учащенно билось в это мгновение и радовалось всем окружающим пейзажам и весенней природе. Но то, что касалось ее внутреннего состояния, то это вопрос был отдельный. В последние дни она часто просыпалась по ночам от того, что ее сердце начинало учащенно биться. И в эти мгновения Лека понимала, что это время – становиться на молитву. А после этого она уже знала, что ей делать дальше: какую книгу читать, в какой храм направляться…
Может быть, поэтому сейчас она чувствовала себя уставшей. Постепенно пришло понимание того, что наверное сейчас стоит направиться домой и, хотя бы немного отдохнуть. Восстановить свои силы.