— Хорошо хоть ветер не такой сильный как пару часов тому назад, — наблюдая за испортившейся погодой, констатировала факт Лека.- И вообще можно считать, что мне повезло: бывает, что погода настолько может испортиться, что в прогнозах это уже именуется как штормовое предупреждение.
Татьяна бросила взгляд на Лекину дорожную сумку, которая стояла рядом с ней, и, поежившись от октябрьской промозглости и сырости, надвинула капюшон с меховой окантовкой почти до самых глаз.
— Да, уж выбрала ты времечко для поездки почти, что на полстраны. Мало того, что в полдвенадцатого ночи, так еще под таким дождем.
Лека ничего не ответила, но только молча стояла и смотрела на блики света на воде. Татьяна еще раз внимательно взглянула на друга по разуму и удивилась тому, насколько она подготовилась к своей поездке. Свой темно-синий плащ она сменила на спортивную куртку серого цвета, а на ноги надела удобные невысокие ботинки, которые были в этой ситуации намного практичнее и удобнее ее любимых каблуков. Также как и она, Лека всегда отдавала должное удобству одежды с капюшоном и поэтому ее длинные волосы были надежно спрятаны от холодного октябрьского ветра и дождя.
Еще немного, понаблюдав за игрой света в воде, она подняла глаза на Татьяну и сказала:
— Зато на месте я должна буду быть как раз к утру. И у меня еще будет запас времени, чтобы определиться с адресом нахождения клиники. Знаешь, как это в незнакомом городе пытаться найти хоть что-нибудь. Для меня вообще передислокация, тем более на большие расстояния – целое событие. Полная мобилизация сил, внимания и энергии. – Кстати, надо проверить билет и документы.
С этими словами Лека достала из внутреннего кармана куртки паспорт с вложенным в него билетом на междугородний автобус.
— До прибытия автобуса осталось каких- то минут тридцать,– взглянув на билет, сообщила Лека.
— Ну, вот еще и побудем вместе немного. Кстати, ты знаешь, у нас в городе замечательный автовокзал — сказала ей Татьяна, оборачиваясь в сторону находящегося рядом здания. – Я бывала во многих городах и мне есть с чем сравнить. Единственный недостаток, что зимой бывает прохладно. Но зато есть в нем пару замечательных кафе, в которых всегда тепло и уютно.
— Лек, а ты можешь мне растолковать (только понятно), морально ты готова к поездке? – спросила Татьяна.
— Готова. Даже немного еще разобралась с теоретической частью. Чтобы ориентироваться, о чем будет идти речь. И ты знаешь, это настолько оказалось для меня интересно…
Татьяна еще раз бросила взгляд на быстро падающие с неба капли и предложила Леке зайти внутрь здания автовокзала. Спустя несколько минут они расположились за столиком в одном из маленьких кафе, которые работали почти до утра, взяв себе по чашке кофе с молоком.
— Кстати, с Павлом вспоминали и психологию, и психотерапию, трансактный анализ Эрика Берна. А можешь мне объяснить, как это связано с твоей проблемой? Для меня психотерапия – это что-то для жизни, а не медицинская специальность.
— Насколько я попыталась разобраться, психотерапия – это, то что воздействует на душу. То есть лечит ее. А трансактный анализ — это один из видов психотерапии. Он – о влиянии детства на формирование человеческой личности. Иногда нужно изменить все то, что усвоено человеком с детства, чтобы он по-другому реагировал на этот мир.
— Что-то я о душе вообще мало знаю. И вообще, мое мнение таково, что это относится к области лирическо — поэтической.
— Конечно, на ветфаке нам ничего о душе не говорили, у животных ее и не искали. О душе что-то мне было известно из понятия психология. «Психо» — в переводе с греческого – душа. А основу того, что это понятие относится непосредственно к человеку, как обладателю души было почерпнуто из медицинских наук. И первая из медицинских наук, которая рассматривала душу как действительно-существующую категорию, как орган человеческого организма – это психиатрия. Именно эта наука получила достаточное развитие в
СССР. Впрочем, как и во всем мире. Вот только при Союзе развитию психологии уделялось гораздо меньше внимания, чем в остальном мире.
— Да, в Союзе психиатрия здорово помогала бороться с неугодными и инакомыслящими.
— И знаешь, где еще это понятие «души» было центральным – в церковно-религиозном мышлении. Только СССР был атеистическим государством и поэтому все, что касалось богословия и религии подвергалось критике и обесцениванию.
Вот и получилось, что вплотную изучением этого вопроса занималась психиатрия.