Лека закрыла глаза. И так, находясь в темноте и сосредоточенно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь об этом, вдруг откуда-то из глубины сознания возникло воспоминание.
— Лека, если ты что-то вспоминаешь, можешь рассказывать мне.
Лека глубоко вздохнула и начала говорить:
— ДЕТСТВО. Маленький человек… Детская компания. А в ней другая девчонка. Именно такая. Маленькая, худенькая. И она – центр всеобщего внимания. А мне приходится выслушивать обидные слова о себе. И общались мы с ней долго. Все детство. Ведь мы все были в одной компании… – Лека вздохнула еще тяжелее.
— Хорошо, возвращайся сюда, открывай глаза.
Лека увидела перед собой Олега Валентиновича, со спокойным и уверенным видом находящегося напротив нее.
— Послушай, маленький ребенок, маленькая Лека тогда просто не знала, что как есть люди плохие и хорошие, так и дети бывают точно такими же. И то, что в твоей детской компании были именно такие – ты не виновата. И то, как вели они себя – это только их характеристика. И не обязательно быть до истощения и до состояния вечного голода идеальной в постоянном стремлении достичь того, что природа для тебя не предназначила. Возможно, у той девчонки астенический тип телосложения по наследству и нет никаких сопутствующих эндокринных отклонений. Просто нужно принять это и попытаться объяснить тому маленькому ребенку, который находится там, в твоем далеком детстве.
Лека просто снова закрыла глаза и продолжала находится в таком состоянии, пока не услышала звук шагов.
Олег Валентинович стал прохаживать из одного конца кабинета в другой. Немного так поразмыслив, он вернулся на свое место и снова обратился к Леке.
— Ты уже вернулась из своего прошлого сюда?
Лека кивнула головой.
— Давай объективно посмотрим на все данные.
Лека слегка отстранилась в кресле и удивленно посмотрела на Олега Валентиновича. Буквально через несколько секунд она все-таки отважилась и произнесла вслух то, что так ее удивило.
— Объективного нет, в мире все субъективно.
Теперь настала удивится очередь Человеку, Который Находился По Ту Сторону Рабочего Стола. Он внимательно посмотрел на нее, но уже не оценивающим взглядом, а ободряющим, после чего он произнес:
— Согласен, получил по носу. А откуда так разбираешься в категориях?
Чуть насупившись, Лека ответила:
— Это из философии, 1 курс.
— Хорошо. И все-таки вернемся к нашей проблеме. А в целом, как ты относишься к этому миру.
— Мир – это место, где надо выживать. Где побеждает сильнейший.
-А на какое место ты сама себя бы поставила?
— На место выживающего, стремящегося к победе, но только если это победа разумная. Победы любой ценой мне не надо.
— То есть ты думаешь и об экологичности.
— А что это такое?
— Это из психологии. Точнее из нейролингвистического программирования. Есть такое направление в поведенческой психологии. И экологичность означает, что человек на пути к достижению своих целей всегда думает о том, как это будет отражаться на его ближнем окружении. И при этом старается, чтобы это было оптимально.
Так вот — после небольшой паузы произнес Олег Валентинович, — в этом мире, где выживает сильнейший не все одинаковые. Я согласен с тем фактом, что процентов сорок пять из всех людей (и их действительно больше) – можно назвать не очень хорошими. А в моей интерпретации – полный негатив. Тридцать пять процентов – и хорошие, и плохие – по-разному. Процентов двадцать людей — просто добрые и хорошие. Это люди, в ядре личности которых находятся такие качества как жертвенность, долг, ответственность, совесть, мораль. В основе отношений таких людей находятся чувства любви. А в душе у таких людей находится Бог.
И если взять эти данные, то можно сложить их в виде пирамиды. На вершине этой пирамиды находится самое минимальное количество людей — 0,05%. Это те, кто изменили этот мир. Это гении. Такие, как Эйнштейн, Достоевский, Моцарт.
— Знаете, Олег Валентинович о душе я как раз говорила со своим лучшим другом, буквально перед тем как сесть на свой автобус. И в моем мировосприятии это вообще относится и к психологии, и к психиатрии одновременно. И о том, что у человека есть душа известно всем. Но поскольку никто и никогда ее не видел, не слышал и не осязал, то утверждение это является несколько эфемерным. Можно лишь поверить в непреложность этого факта. И еще, об этой категории много сказано в поэзии и в литературе. Но в принципе я всегда с доверием отношусь к медицине, и раз об этом говорите Вы – кандидат медицинских наук, то смысла сомневаться в том, что Вы утверждаете, у меня нет никакого.