— Скажите, а можно как-то откорректировать человека.
— Что именно,
— Характер.
— Характер можно, а темперамент, на базе которого он формируется нельзя. Кстати решение вопроса такого масштаба как раз и есть задача жизнеизменяющей психотерапии.
У меня есть для тебя одна история. Однажды учитель с учениками говорили об истине. Ученики спрашивали у него, где искать истину. Беря в руки лук и стрелу, учитель обратился к ним.
— Вот перед Вами лук. Если я захочу выстрелить из него, поставлю стрелу на тетиву и слабо натяну ее, что произойдет?
— Стрела не сможет далеко пролететь и достичь своей цели, — ответил один из учеников.
— А если я натяну тетиву слишком сильно, то что тогда произойдет? – снова задал вопрос учитель
— Тогда тетива порвется от перенапряжения, и стрела вообще никуда не сможет полететь.
— Тогда получается, что истина – посередине — ответил им учитель.
Лека внимательно смотрела на Олега Валентиновича. И молчала.
Олег Валентинович смотрел на нее и, судя по всему, ждал ее реакцию, ее ответ.
Наконец-то ответ был найден, Лека решила, что откровенность – это самое лучшее, что может быть между двумя людьми, которые настолько близки по образу мысли, и тогда уже ответила:
— Что-то эти ученики мне напоминают себя (недолет-перелет). Прерванный полет.
И вообще, сегодня лучше – выразиться, сегодня мы разговариваем как-то по-другому. Мне даже как-то не по себе и казалось, что Вы такой человек, который всегда говорит строго научным языком. А все что касается простых жизненных тем, то они в Вашем разговоре присутствуют только для пояснения того, что Вы пытались донести до того, кто пришел к Вам за помощью. Чтобы человек лучше понял то, что ему должно помочь.
— Лека, я говорю с человеком на том языке, который он понимает. Я с легкостью говорю на профессиональном языке с теми, кто способен его понять. Дело в том, что когда ты пришла ко мне на консультацию, то с первых минут общения стало понятно, что тебе ближе язык терминов.
И кроме того, для того чтобы психотерапевтический метод был действенным, необходимо, чтобы человек вообще был способен к абстрактному мышлению, чтобы он был способен к мышлению по аналогии. И тут без терминов обойтись вообще практически невозможно. И приемлемый путь – это объяснять, что они означают и для чего человеку это надо.
— Это о том, как Вы объясняли мне о моем месте в этом мире, о том, как энергия человеческой сущности разделена на миссию развития и миссию любви.
— Совершенно верно. Так вот, давай попробуем вернуться к нашей истории про учеников. Ты ответила, что ты – как они. Между прочим, многим людям свойственно «впадать в крайности». И весь смысл в том, что надо всегда знать эту свою особенность и действовать уравновешенно. Ну, например, когда ты чувствуешь, что слишком углубилась в решение какой-то проблемы или на работе пытаешься выполнить все по максимуму, то нужно все-таки знать меру и давать себе отдых. Если ты большую часть своего свободного времени отдаешь повышению уровню знаний, то нужно всегда уметь остановиться, чтобы в твоей жизни было место еще для чего-то…
— Так все просто. Только надо научиться все это делать.
Лека поднялась со своего стула и подошла к окну, чтобы хоть как-то скрыть свое волнение, которое неизвестно откуда вдруг снова появилось. Что-то отдаленно напоминающее то, что впервые она ощутила еще тогда, в его городе, когда целый день провела у Олега Валентиновича на приеме.
Постепенно на сердце у Леки становилась еще как-то теплей и радостней. И уже хотелось и улыбнуться, и даже услышать какую-нибудь шутку. Но потом она поймала себя на мысли, что еще по пути на консультацию, у нее был один вопрос к Человеку, Который Находился По Ту Сторону Рабочего Стола.
— Скажите, а почему Вы считаете, что Мерилин Монро – это символ красоты, — Лека внимательно посмотрела на Олега Валентиновича. Возможно, ее взгляд задержался чуть дольше, чем она позволяла делать это себе до этого.
Человек По Ту Сторону Рабочего Стола посмотрел на Леку наверное тоже, чуть дольше. Возможно лишь на какую-то секунду. Но тепло и искренность его глаз для Леки уже были как мгновение счастья.
— Для меня она – образ женственности. И, кроме того, у нее есть что-то необычное – то, что выделяет ее из числа многих других символов красоты. Хотя по нынешним стандартам, не думаю, что она была бы столь популярна для режиссеров и для съемок в кино.